Часть II Снова в плену.
Глава 1
читать дальшеГарри еле-еле сполз с кровати, разминая затекшие после неудобного лежания мышцы. Все было хорошо и все кости были на месте, но вот то, что Том даже во сне собственнически наваливался на хрупкое тело мальчика, вдавливая того в кровать, доставляло определенные не удобства. Гарри пару раз прогнулся назад и несколько раз вперед, разминая позвоночник.
- Гарри, милый, не советую тебе так делать, - раздался хриплый голос с кровати. Гарри ухмыльнулся и резко развернулся. На лице мальчика появилось задорное выражение: брови в немом вопросе взлетели вверх, а на губах появилась еле заметная улыбка, - Ну что ты так на меня смотришь, змей искуситель? Знаешь же как я люблю некоторые части твоего тела… - Гарри сделал вид, что задумался, а потом решил подлить масла в огонь и нарочито медленно облизнул свои губу, доводя этим незатейливым движением Тома до состояния прострации. А затем звонко засмеялся и очень быстро исчез в ванной.
Том от такого нахальства мигом пришел в себя и мгновенно слетел с кровати и кинулся за ним.
Гарри он нашел в душе. Мальчик нежился под горячими струями воды, зазывно улыбаясь и гладя себе по груди.
- Ох, Поттер. И когда ты успел стать таким…. развратным? – прижимая мальчика спиной к стене, спросил Том. Опытные руки мага тут же стали умело шарить по юному телу, сжимая, щипая и поглаживая. Гарри ухватился руками за шею Тома и прижался к нему еще сильнее, тихонько постанывая от наслаждения. Том подхватил Гарри под попу и приподнял чуть выше, вжимая мальчика еще сильнее в сену, помогая ему зацепиться за его талию ногами, чтобы было удобнее. Пальцами он уже подготавливал своего юного любовника, а его губы терзали и так уже искусанную шейку. Член Гарри терся между телами, доставляя неудобства. Гарри уже не терпелось почувствовать крупный член своего любовника у себя внутри, почувствовать как растягиваются мышцы при вторжении, даже ощутить легкую боль и жжение как символ принадлежности.
Наконец Том сжалился и вошел в мальчика одним быстрым и стремительным толчком, сражу же насаживая почти безвольное тело до основания. Два стона в унисон: один радостный и какой-то облегченный, а другой яростный и довольный. Гарри понадобилось лишь несколько движений вверх вниз, чтобы кончит, заливая все свободное пространство между двумя разгоряченными телами.
Том яростно продолжил вбиваться в гостеприимное тело, которое сейчас лужицей распласталось по стене. Голова Гарри моталась из стороны в сторону, с губ срывались беспомощные всхлипы. Гарри резко сжал внутренние мышцы. Том охнул и в последний раз войдя особенно глубоко, кончил с именем любовника на устах:
- Гарри… - руки волшебника отпустили бедра парня, позволяя его ногам соскользнуть с его талии. Но ноги Гарри отказались его держать: мальчик плавно осел на пол и прижался горячим лицом к кафельной стене. Сверху по-прежнему лилась вода, ударяя горячими струями по чувствительным телам. Том тоже прижимался лицом к стене, пытаясь хоть немного отдышаться и прийти в норму.
Именно так начинался почти каждый день в самой большой спальне цитадели Волдеморта. Гарри нравилось упиваться такой маленькой властью, дразня темного мага, провоцируя его на действия. Гарри обожал секс с Томом, получая от него не только физическое наслаждение, а даже какое-то душевное спокойствие. В объятиях Реддла Гарри забывал обо всем: о жизни до плена и даже о тех глупых вырезках из газет, которые Снейп так и старается ему подсунуть, неизвестно чего добиваясь. То ли пытаясь вывести Гарри из состояния странной эйфории, то ли хочет заставить его действовать и вступить в войну. Причем в своем стремлении зельевар не придерживался никакой логики, подкладывая в книги по зельеварению то статьи про жестокость Тома, то статьи в которых прямо указывалось на то, что Орден не лучше. Гарри уже забыл, когда его стали привлекать эти глупые газетные вырезки, но он тайком стал прочитывать их, впитывая в себя информацию о магическом мире. Так Гарри узнал, что магловское министерство уже давно находится в руках Тома, а магическое держится на последнем издыхании: многие отделы уже закрылись, люди увольняются и просто бегут из страны, которая медленно тонет из-за войны и бездарного руководства. Хогвартс стал неким оплотом света – единственное место которое можно считать безопасным. Так же Гарри узнал, что за его голову назначена огромная награда, а его самого ждет смертная казнь от Авады, так как дементоры уже давно перешли на сторону Волдеморта.
Гарри сам себе не мог в этом признаться, но его все больше и больше затягивала жажда информации. Гарри стал более внимательным на собраниях, слушая отчеты, под пристальным взглядом Снейпа, который казалось видел абсолютно все и в кое-то веки был доволен. Том этого ничего не видел, ну или делал вид, что не видел. Иногда он задерживал заинтересованные взгляды на Гарри, который прищурившись, пытался проделать в Снейпе дырку одним лишь взглядом. Но Том даже и не пытался разузнать что-то ни у того, ни у другого. Темному магу было достаточно того, что его мальчик стал чаще смеяться и улыбаться, что он оживленно носился по замку, между библиотекой и лабораторией, в которую он мог теперь заходить даже в отсутствии Тома или Северуса.
Гарри постепенно перестал вздрагивать, когда Том насылал на кого-нибудь пыточные проклятия, хотя Том ему ясно дал понять, что если ему надоест сидеть возле его трона и смотреть как его упивающиеся пытают очередных авроров, попавшихся по глупости, то он может спокойно уйти. Гарри так обычно и делал, до того дня как на полу в центе зала не оказался два до боли знакомых человека с рыжими головами. Первым был Персиваль Уизли – эгоистичный придурок, который так же как его семья безумно хотел денег. Только вот он, по крайней мере, добивался их сам, трудясь на благо министра и все министерства. Гарри он никогда не нравился, да и он сам ему тоже. Но Перси никогда не скрывал своего отношения к Гарри, никогда не притворялся и не строил из себя друга. Другим пленником оказалась Джинни Уизли, которая неизвестно как вообще оказалась здесь. Ведь чисто теоретически она должна быть в Хогвартсе и грызть гранит науки. Гарри повернул голову и посмотрел на Тома, вопросительно вздернув бровь. Если Том и был удивлен абсолютным спокойствие своего любовника, то не подал виду. Но раз Гарри интересно как они сюда попали, то почему бы не ответить?
- Мои дорогие преданные мне слуги. Эти двое представителей предателей крови были пойманы вчера… Они так неосторожно затеяли скандал рядом с могилой своего безвременно павшего в бою отца, что не заметили как оказались у нас в гостях. – Ото всюду послышался гогот. Том же смотрел на своего мальчика, ища в его глазах боль и страх, но там этого не было. Лишь задумчивое выражение на его лице доказывало, что он вообще хоть что-то услышал.
А Гарри даже и не знал какие чувства он испытывал смотря на двух рыжим, но мальчик был с точностью уверен, что жалкое состояние Джинни Уизли доставляло ему странное удовлетворение. В душе Гарри росло злорадство.
Поттер опустил глаза, когда столкнулся с ненавистным взглядом Перси. Мальчику почему-то стало не по себе от взгляда рыжего, парню же видно досталось по полной. Скорее всего упивающиеся, а может даже сам Том лично, выбивал из него информацию. Нет Гарри не жаль было ни одного из пленников, это чувство даже бы казалось безумным после того, что они все сделали с его жизнью. Уизли – люди, которых он считал своей семьей, которых любил, и которые так легко предавали его изо дня в день.
Гарри встретился глазами с младшей Уизли: вот уж кто испытывал ничем не прикрытую лютую ненависть. Гарри наградил ее таким же взглядом, наслаждаясь сменившим ненависть страхом.
Гарри встал, поняв, что на сегодня с него хватит, потому что желание причинить боль стало невыносимым, слишком ярким, слишком не правильным. Вся выдержка Поттера и желание не вмешиваться в войну, не выбирать сторону и не мстить своим теперь уже врагам летели к чертям, теперь уже окончательно. И ни Том, ни Снейп здесь были не причем. Просто вдруг Гарри начал понимать каких желаний, преследующих его с июня, он не хотел признавать.
Когда Гарри почти подошел к задней двери вокруг как будто включили звук. По рядам пожирателей прошелся еле слышный шепот, разбавляемый кое-где тихим злорадным смехом.
Гарри захотелось закричать, заорать во все горло, что они слишком жалки, чтобы хоть что-то понять, но он лишь молчаливо обвел тяжелым взглядом всех присутствующих, не забывая и Тома.
- Предатель! – завизжала Джинни, - Ты предал в… - договорить ей не дал Снейп, наградив ее «силенцио». Теперь Гарри захотелось засмеяться… Снейп в последнее время слишком оберегает его, как заботливый отец или даже мамаша бережет свое дитя. Рассказывает какие-то истории, пытаясь разговорить и вытянуть на беседу, но Гарри пока не сдается. Хоть и подсовывает статьи, то уж точно не кровавые хроники, а скорее политические рассказики, а потом долго смотрит на Гарри, пытаясь выявить его состояние после прочитанного. Разрешает готовить зелья и даже дает некоторые уроки по ним.
Гарри прикрыл глаза и нажал на ручку двери, выходя из зала.
Мальчик очень быстро добежал до спальни, по дороге его все время преследовали крики пленных, но сердце так ни разу и не дрогнуло. Видно желание причинять боль передается половым путем. Или Том все таки полностью переделал его, сделал таким как он сам. Ни души, ни сердца… холодный расчет и желание отомстить. Гарри понял чего он теперь хочет, чего жаждет… Так наверно сходят с ума, без возвратно, когда где-то в груди что-то сжимается и прыгает в предвкушении, когда перед своими глазами ты видишь смерть своих врагов.
Гарри понадобилось совсем не много, чтобы составить план своих действий. Совсем не много, чтобы укрепиться в своих желаниях и поставить себе цель в жизни. Снова цель – только теперь это не борьба с Волдемортом. Уж что-что, а с Томом Гарри воевать не хотел. Но не только потому, что тот был сильнее или лучше, а просто чувства преданности и радости преследовали Гарри всякий раз как его темный любовник появлялся в поле его зрения. Гарри обожал сидеть с мужчиной у камина устроившись головой у него на коленях, прижиматься к нему ночью, чувствовать как горячие руки гладят его тело, даря наслаждение. Если бы Гарри смог бы любить, то свою любовь он подарил бы Тому, не раздумывая и не сомневаясь ни на секунду. Но любить он не мог, не получалось. Да и Тому наверно не нужна была его любовь, наверное. Лишь секс, да желание, чтобы он, Гарри, всегда был рядом.
Говорить Гарри по-прежнему не желал, даже то, что Том месяц назад отдал ему его палочку, не повлияло на его желание молчать. Гарри тогда палочку отправил куда-то в угол и полез целоваться. Том тогда от такого обалдел, но быстро взял все в свои руки, повалив Гарри на свой рабочий стол, скидывая бесконечное количество папок, и беспалочковой магией запирая открытую настежь дверь.
Гарри улыбнулся, вспоминая с каким остервенением Том тогда стаскивал с него штаны. Волшебная палочка так до сих пор и лежала в кабинете темного мага. Том положил ее в нижний ящик своего стола, не скрывая этого от Гарри, зная, что ошейник не позволит Поттеру применить магию против него.
Гарри этим же вечером, пока Том не вернулся со своего собрания, которое наверное стало больше похоже на встречу чокнутых мясников. По крайней мере так было всегда, когда собирался весь ближний круг во главе с Макнейером и обоими Лестранжами. Гарри не раз испытывал на себе их силу проклятий. Извращенные мозги упивающихся, особенно этих, всегда придумывали что-то особенное: слишком болезненное и жестокое. И эти пытки не прекращались, какими бы они не были, пока Волдеморт не подавал свой голос, сурово говоря: «Хватит. А то вы его угробите». Так было почти со всеми пленниками, но если в зале присутствовал Гарри, Темный Лорд заканчивал все намного быстрее, переживая за состояние своего мальчика. Поэтому сейчас, проникая в кабинет Тома, Гарри не завидовал двум Уизли, на которых сейчас отрываются пожиратели.
Волшебная палочка лежала на месте, ожидая своего хозяина, который наконец проснулся от долгого сна и наконец решил начать совершать свое возмездие.
Тепло пробежало по руке Поттера, когда наконец его пальцы сомкнулись на основании волшебной палочки.
Гарри знал, что он поступает правильно. Каждый должен получить в этой жизни по заслугам. Вот только Гарри не знал за какие заслуги ему все свалилось на голову. За что страдал он все это время7 Гарри подвинул немного зеленый шарфик, который плотно обхватывал шею, и потрогал тонкий ошейник. Поттер никогда не признался в этом ни кому, но он просто обожал – это чувство принадлежности кому-то. Наверное его психика была повреждена еще в детстве, но иногда он ловил себя на мысли, что ему нравится во веем подчиняться Тому, ждать от него приказов и указаний, потому что это дарило чувство защищенности.
«Сходить с ума… Так во всем», - фыркнул про себя Гарри и широким шагом отправился в библиотеку к разделу по невербальной магии. Проще было конечно заново научиться говорить, но, когда он, Поттер, искал слишком легкие пути?
Пропажу палочки Том заметил не сразу, но вот Гарри практикующегося в невербальном «ступефае» на вазах заметить было не очень трудно. Учитывая, что у Гарри ничего не получалось и он бил многострадальные расписные вазочки в ручную, создавая грохот по всему дому, на который сбегались абсолютно все: начиная с табуна эльфов и заканчивая Томом, который лишь качал головой, восстанавливал осколки и спрашивал не нужна ли Гарри помощь?
Гарри упрямо вздергивал подбородок и уходил в спальню, прячась от всего мира.
Том не понимал, что творится с его мальчиком. Но Том нервничал. Мужчина боялся, что на Гарри так резко повлияло появление его друзей здесь. Том даже подумывал, пока они рыжие еще живы отпустить их на все четыре стороны, чтобы его малыш снова стал спокойным, чтобы Гарри перестали мучить ночные кошмары, которые снова возобновились после достаточно долгого перерыва.
- Гарри? Успокойся…, - тихо попросил Том, вытаскивая из руки Гарри волшебную палочку, - Ты скоро от этого дома ничего не оставишь, - Гарри задышал еще тяжелее. Невербальная магия отнимала у него много сил, но заклинания медленно, но верно стали получаться. Вазы послушно разбивались, предметы парили, а красный луч экспеллиармуса радовал глаза.
- Ты и так очень быстро учишься… И не смотри так на меня, я говорю чистую правду, - Том вздохнул и наконец решился, - Ну хочешь я отпущу твоих друзей? Да-да они еще живы… Гарри? Я сделаю это для тебя… Я понимаю как тебе тяжело. Я даже представляю как ты ненавидишь меня. И я бы никогда в этом не признался, но меньше всего я хочу, чтобы ты ненавидел меня. – Глаза в глаза… Гарри не понимал смысл этих откровений, - Я сам не заметил, как ты, Гарри, стал неотъемлемой частью моей жизни. Но мы были всегда по разные стороны баррикад, и этого ничего не изменит, как бы мне не хотелось, - Том замолчал и отошел от Гарри, облокачиваясь на стену, - от этого мне с каждым днем становится все труднее. Даже с ошейником, который ты так старательно прячешь ничего не изменит… ты не сможешь пойти против меня, но при этом он не удержит тебя около меня… И от этого почему-то больно. Я бы желал никогда не испытывать никаких чувств, но это не зависит от меня. Мне лишь хочется знать есть ли у меня шанс быть прощенным тобой. И я даже могу ради тебя отпустить рыжих Уизли. Если это сделает тебя хоть капельку счастливым, то я это сделаю.
Гарри не верил своим ушам: Том Реддл – самый темный маг за историю всего двадцатого века, который во много раз превзошел Гриндевальда, почти признался ему, Гарри, в любви, по крайней мере он сказал, что он ему не безразличен.
Гарри широко улыбнулся и в мгновении ока прижался к своему любовнику. Пришло время поставить все точки над i. Пора открыть свои тайны хоть кому-то. Гарри приподнял голову и заглянул в карие глаза мага, в которых уже почти никогда не было красных искорок. Рукой мальчик показал сначала на свою голову, а потом дотронулся до волшебной палочки, которую Том впопыхах запихнул за пояс брюк, традиционной мантии на мужчине сегодня не было.
Том первые десять секунд не понимал, что от него хочет Гарри и почему мальчик то бледнел, то краснел, как будто боролся со своими внутренними демонами, то проигрывая, то выигрывая.
- Ты хочешь, чтобы я применил легелименцию? – догадался Реддл. Гарри порывисто кивнул и немного расслабился, успокаиваясь. – Это может быть больно… - Гарри снова кивнул, - Я… Просто сосредоточься на том, что хочешь мне показать, Гарри. Я не хочу причинить тебе боль. – Гарри вздохнул, мысленно воспроизводя у себя в памяти воспоминание о разговоре Дамблдора с Грейнджер, стараясь передать свои чувства и эмоции. Как бы Гарри не старался собраться и настроиться, заклятие «легелименс» прозвучало для него неожиданно. Голову пронзила боль и замелькали картинки воспоминаний. Гарри постарался сосредоточиться на одном. Чуть освещенный коридор, темная ниша за доспехами. Неспешный разговор, который больно ранит в сердце. Обидные слова, убивающие изнутри.
Сколько раз Гарри видел это во сне. Сколько раз это почти преследовало его наяву. Воспоминание затмившее абсолютно все. Непередаваемая боль и отчаяние.
Как только воспоминание закончилось Том вынырнул из памяти Гарри, тяжело дыша и не веря тому, что увидел. Все это казалось таким нереальным, неправильным.
Гарри на негнущихся ногах с трудом дошел до кровати и повалился на нее, уже не сдерживая слез, переходящих в рыдания. Напряжение нескольких дней дало о себе знать. Держаться не было больше сил, все снова летело к чертям.
Том не знал как реагировать на правду. Такого он точно не ожидал. Все что угодно, но не это.
Том постоял еще несколько секунд и стремительно подошел к кровати, усаживаясь на нее и притягивая к себе плачущего мальчика, который безвольной куклой теперь лежал на его коленях.
- Тише, Гарри… Тише, малыш, - тихо шептал маг, укачивая мальчика, который постепенно успокаивался и засыпал, - Я с тобой… Я тебя не брошу, - но Гарри уже этого не слышал. Его истощенное нервами и кошмарами сознание отпустило его в царство Морфея.