Фарфоровый снег (Окончание)

[squirrel1289]

Мураки чувствовал себя странно, какое-то неприятное предчувствие терзало его с того момента, когда Муби Ория, конечно, много раз подряд извинившись, спешно улетел по каким-то делам, оставив его самого на попечении нескольких служанок. Да, девушки выполняли работу сиделок просто великолепно, к тому же, одна из них когда-то работала медсестрой и прекрасно разбиралась в ранах и ожогах. Ко всему прочему, доктор лечился только собственными модифицированными лекарствами, которые излечивали его намного быстрее, чем это сделал бы самый умелый врач. Рана на боку, куда Цузуки воткнул в него его собственный скальпель, затянулась, шрама почти не осталось, да и ожоги от пламени почти полностью исчезли – его кожа постепенно снова становилась белой и почти прозрачной, удивительно нежной.
Нет, Мураки не испытывал страха – это чувство было давно ему неведомо, но он привык доверять своим плохим предчувствиям.
К тому же, приходилось справляться с остаточными психологическими травмами после уничтожения смысла его жизни. Да, дурацкого, но смысла. Того, ради чего он, собственно говоря, и жил.
Теперь же Казутака чувствовал себя, как корабль без руля и парусов, застрявший в океане. Плыть по течению он не умел и не любил, но новые цели пока не приходили в голову.
Не хотелось совершенно ничего.
И пока он мог себе это позволить, так как его организм потерял слишком много сил и энергии, и нуждался в длительном восстановлении.
Убивать людей, чтобы ускорить своё выздоровление, он не мог – так как после того, что он сделал с Цузуки, шинигами явно будут рады-радёшеньки любой возможности, чтобы убить его. Он не был уверен, что они на такое всё-таки пойдут –правила – есть правила, но предпочитал подстраховаться.
И всё же чересчур медленное, как для его активной жизни, выздоровление нервировало Мураки.
Он ненавидел быть беспомощным, но в этом состоянии вряд ли мог оказать достойное сопротивление шинигами.
Доктор уповал только на то, что те пока что оставят его в покое, так как будут уверены в его смерти – если не заглянут в Храм Свечей, конечно. Да и после кошмара в лаборатории, где он едва не погиб, Мураки больше никого не убивал.
И всё же, на сердце у него было неспокойно.

Стук открываемой двери вырвал Казутаку из полусна-полудрёмы. Приоткрыв глаза, он ожидал увидеть служанку – его глаза расширились, когда доктор опознал две фигуры, нагло вторгшиеся на его территорию.
Цузуки и Хисоку он узнал бы в любом состоянии, и легко сориентировался в полутьме.
Он с трудом сел на кровати, понимая, что убежать или оказать достойное сопротивление пока не в силах, но решил хотя бы встретить своих давних врагов с невозмутимым и холодным видом.
Протянув руку, включил светильник над кроватью.
- Не ожидал вас увидеть. Зачем пожаловали? Если это очередное дурацкое расследование, то я тут ни при чём. Как вы видите, я несколько… болен. Кстати, мне всегда было интересно, зачем вашему департаменту эти расследования? Хоть бы раз сделали что-то полезное, ради исключения. Я всегда делал всё, что хотел, и никто мне не мешал. Или вам просто нравится наблюдать за чужими грязными делишками, признайтесь?
Странная форма вуаризма? Никогда не мог найти логики и смысла в ваших действиях, - пожал плечами мужчина. – Или это такое развлечение, чтобы бессмертные умом не тронулись?
- Мы пришли тебе отомстить! – зло прошипел Хисока, уставившись на него с ненавистью. Казалось, он готов был испепелить доктора взглядом. Но тот бесстрашно уставился на него, глядя с обычным презрением.
– Как я жалею, что странная этика не позволила Ории тебя убить.
- Ты ещё не знаешь, что мы решили с тобой сделать! – продолжал Куросаки, делая шаг вперёд. Цузуки стоял рядом, словно статуя, и только смотрел на Мураки, ничего не говоря.
- О, это интересно. Месть… Наконец-то я дождался, - язвительно проговорил Мураки. – Долго думали – и наконец-то надумали? А в вашей больной фантазии я нисколько не сомневался.
- Кто бы уже говорил про здоровье, сам псих! – буквально взвизгнул Хисока.
Мураки холодно посмотрел на него.
- Я убивал ради науки, и эти смерти могли впоследствии спасти множество жизней. Я изобрел много новых лекарств, к тому же, вы не поверите, но мои действия поддерживали и курировали наши политики. Видите ли, новые лекарства и огромная прибыль от патентов были им дороже пары десятков трупов… Но я не собираюсь распинаться перед такими тупыми ничтожествами, как вы, - доктор величественно откинулся на спинку кровати. – Ну, и, что вы собираетесь делать? Мне просто любопытно.
- Мы тебя… изнасилуем! – выкрикнул Хисока, сжимая кулаки и делая ещё шаг.
- Да-а-а?! А не обломаетесь? Какое оригинальное решение, я всегда подозревал, что ты тайком сходишь по мне с ума, Хисока. Но и не думал, что ты тронешься умом от страсти, - его голос даже не дрогнул, красивое лицо осталось каменным. – Ну, а дальше-то что? Разрежете на кусочки? Сожжёте? Повесите? Будете пытать?
- Больше ничего. С тебя и этого будет достаточно, - это уже заговорил Цузуки. Он тоже сделал шаг. – Признайся, ты всё это время играл со мной, я тебе никогда не был нужен?
- Почему это не был? Твоё тело могло стать великолепным материалом для изучения и моей мести.
- И это всё?
- А что ты хотел ещё? – усмехнулся Мураки. – Любви? Ты смешон! Я просто издевался над тобой.
- Отлично, тогда мы тоже просто поиздеваемся над тобой.
В фиолетовых глазах сверкнуло дьявольское пламя. Мураки только успел заметить, как тот швырнул в него фуду – и его тело оплели мягкие, но прочные повязки, которые вздернули его над кроватью и перевернув, надёжно приковав к постели. Теперь он лежал распростёртым на кровати, лицом в подушку.
Повернув голову, Мураки глянул на них:
- Что, не хотите мне в глаза при этом смотреть? И, сомневаюсь, Хисока и Цузуки, что у вас на меня встанет… Что у вас вообще на кого-либо может стоять. Вы оба не только зажатые ничтожества, но и готовые жертвы, которых следует только насиловать, иначе вообще никакого толку не будет.
Резкий удар по спине едва не переломал Мураки хребет, тот даже не застонал, лишь рефлекторно вздрогнул.
- Заткнись, или я тебя задушу! – Цузуки схватил его за затылок, приподнял и вмял лицом в подушку. Подержал, затем отпустил, позволив повернуть голову в сторону и отдышаться.
И снова – ни единого стона, ни одной жалобы.
Лишь каменно-напряжённые мышцы всего тела.
С помощью заколдованных повязок его тело поставили в унизительную позу, затем мужчина ощутил крайней болезненное проникновение и судорожно сжал зубы, чтобы не вскрикнуть от пронзившей его боли.

… Мураки несколько раз был на грани потери сознания, несмотря на свою обычную выносливость и более высокий, чем у обычных людей болевой порог.
Перед глазами сверкал ярко-красный туман, ему казалось, что он вот-вот начнёт бредить, как в лихорадке.
Болезненное, быстрое, безжалостное вторжение.
Когда Цузуки кончил в третий раз, Хисока с разъярённым видом столкнул партнёра с его тела.
- Хватит! Теперь моя очередь!
С мальчишкой было не так больно. Его «инструмент» был гораздо меньшего размера, да и кончил Куросаки почти сразу же после нескольких толчков. Правда, решил повторить свой «подвиг», и вошёл в него во второй раз, но так же позорно кончил почти сразу же.
Мураки только скрипел зубами и про себя составлял длинный-предлинный счёт к этой сладкой парочке.
Планирование мести помогло ему отчасти справиться с болью и унижением.
Почти на грани потери сознания он ощутил, как его тело покинули связывающие путы.
С трудом, едва заставив затёкшее тело шевелиться, он перевернулся и едва не закричал от острой боли внизу спины. Но, закусив губу до крови, Мураки удержался от крика и мрачно уставился на двух явно споривших шинигами.
- Его нужно убить! – услышал он настойчивый голос Хисоки, который был на грани истерики.
В общем, Казутака привык, что Хисока ВСЕГДА на грани сумасшествия. Кажется, теперь «крыша» мальчика таки уехала на курорт. – Иначе он убьёт нас! Ты хоть представляешь, что он может задумать, когда поправится?! Он же нас по стенке размажет!
«Раньше надо было думать», - с холодной яростью подумал про себя Мураки.
- Нет, мы не будем его убивать, - твёрдо возразил Цузуки.
- Но…
- Я сказал – НЕТ! – закричал Асато. – Оставь его в покое, слышишь!
- Вряд ли он нас оставит в покое, - убито прошептал Куросаки, бросая полный ужаса взгляд на оцепеневшее лицо доктора и смятую кровать, залитую кровью и спермой.
- Как ты сам сказал, Хисока, каждый имеет право на месть. Хотя бы попытаться… Цузуки сгрёб мальчишку в охапку и телепортировал в Мэйфу.

The end

@темы: Yami no Matsuei

Comments

[Библейский мудак Дар]

/впал в глубокую депрессию/ Мураки жааалко
Хисоку на кол.

[Drimaronda]

угу, на кол, на кол.
а лучше трахвел сиквел

/впал в глубокую депрессию/ Мураки жааалко
Хисоку на кол.

угу, на кол, на кол.
а лучше трахвел сиквел

Мне тоже в этом фике хотелось неоднократно прибить Хисоку, но, увы, тут он с Цузуки - победители.
Конечно же, Мураки отомстит... но это останется за кадром. Иначе получится такое мочилово... )) Посему сиквелов не будет.

[Drimaronda]

жаль-очень жаль.

Мда... Хисока со своей маленькой игрушкой несколько меня разочаровал...

Мда... Хисока со своей маленькой игрушкой несколько меня разочаровал...

Кхм... маленькая игрушка - это то, о чём я подумала? Или Цузуки?
Да он меня ещё в каноне разочаровал. Как правильно заметила моя подруга, что он должен был либо сделать себе харакири после изнасилывания, либо умереть в борьбе с Мураки (стоять до последнего), чтобы хотя бы умереть с честью, а не ходить, позориться. Ага, и читать доктору натации на тему того, какой он нехороший бяка )))